- Может ли современная массовая школа стать человекоцентричной? Мнение идейного сторонника человеко-ориентированного образования.
КРАТКАЯ СПРАВКА
Владимир Погодин — учитель информатики и координатор цифровой трансформации Новой школы.
- Педагогический стаж с 2004 года, учитель высшей квалификационной категории.
- Автор популярной серии пособий для начальных классов «Математические разминки».
- Окончил Московский государственный институт электроники и математики (инженер), МГГУ им. Шолохова (учитель информатики), МГПУ (менеджер образования) и Шанинку (магистр психологии).
- В 2009 году стал финалистом конкурса «Учитель года Москвы», в 2018 году — абсолютным победителем всероссийского конкурса «iУчитель».
Один из трендов реформирования современного образования — персональные траектории, индивидуальный подход. Но это не совсем то же самое, что человеко-ориентированное или человекоцентричное образование. В чём его суть? И почему примеров по-настоящему человекоцентричных школ мы до сих пор видим мало, хотя появился этот подход не сегодня? Поговорили с Владимиром Погодиным и записали его рассуждения.
Что такое человекоцентричная школа?
Понятие человеко-ориентированного (по-английски — person-centered) подхода к обучению появилось в шестидесятых годах прошлого века с подачи выдающегося американского психолога Карла Роджерса. Он один из основоположников гуманистических подходов в психологии и педагогике.
Говоря коротко, человеко-ориентированная школа — это пространство, где тебя примут, поймут, поддержат и не будут тебе ничего навязывать, а вместе с тобой будут искать пути твоего развития, в том числе через обучение. Такая школа строится на трёх установках межличностного общения — их в своё время сформулировал Роджерс:
- Конгруэнтное самопредъявление (то есть подлинность, аутентичность личности, демонстрация себя настоящего, а не ролевой маски).
- Позитивное принятие (безусловное принятие ценности личности, её чувств и мнений, доверие человеку, вера в то, что на него можно положиться).
- Эмпатическое понимание (способность понимать реакции человека изнутри, чувствовать и осознавать то, как процесс обучения воспринимается тем, кто учится).
Цель человекоцентричной школы в том, чтобы учителя развивали эти три базовых установки в себе и в то же время создавали условия для того, чтобы дети тоже развивали их в себе. В наших реалиях это очень трудно.
Вот, вспоминая вашу учёбу в школе, могли ли вы откровенно поговорить с учителем о своей проблеме?
Человеко-ориентированная школа — такое место, где найдётся даже не один, а несколько взрослых, с которыми можно доверительно обсудить то, что волнует ребёнка. И они не будут предлагать готовые решения, допрашивать, корить: «Ты должен был поступить по-другому, как ты мог?!»
Об отличиях человекоцентричной школы от традиционной
Наше традиционное школьное образование, даже в самом его позитивном варианте, направлено на то, чтобы ребёнка держать за объект.
Объект, который мы обучаем, «изготавливаем», как заводскую деталь. Если ребёнок покажет соответствующее усердие и результат, значит, он молодец. А если не покажет — не молодец. Это системная характеристика, и её все считают нормальной — и дети, и родители, и учителя, и администраторы. А человекоцентричное образование направлено на то, чтобы развивать потенциал человека.
Школа (любая) нужна, по сути, для двух вещей: для личностного развития и формирования картины мира.
Традиционное объектно-ориентированное образование пытается формировать у детей определённую картину мира. Правда, я не уверен, что это адекватная картина.
Главное, что отличает человеко-ориентированное образование от традиционного массового: в первом ребёнок соотносит общую картину мира, которая у него формируется, с собственной личностью. Он осознаёт, зачем это всё ему нужно, и постоянно задаёт себе вопросы: «Зачем я это учу? Что будет, если я не стану это учить? Что я выбираю?» Он может даже сказать: «Вообще ничего не хочу делать!» Ну, окей, пусть не делает. Важно, что он не остаётся с этим наедине, а получает поддержку в том, что способствует его самоактуализации.
На самом деле ребёнок не может совсем не учиться — он в любом случае чему-то учится постоянно.
Вопрос только в том, делает ли он это в школе или где-то ещё, и чему он, собственно, учится.
Человекоцентричная школа не теплица: там происходит настоящее становление личности, а не её отдельных предметных компетенций.
Личность — это человек, который может сделать выбор и обосновать его. В том числе самостоятельно решить, изучать ему что-то или нет. Личность — тот, кто самостоятелен и свободен. А наша традиционная школа генерирует несвободу. Это прописано во всех её документах, начиная с правил внутреннего распорядка. И мало кто против этого возражает.
Ещё традиционная школа пронизана конкуренцией, сравнением учеников друг с другом.
«Посмотри, как Петя хорошо сделал, а ты почему так не сделал?» Конкурентность противоречит человеко-ориентированности. Людей сравнивать не стоит, все люди разные. Человек может сравнивать себя с самим собой. Можно показывать конкретному ученику, насколько он вырос, — вот подход человекоцентричной школы.
Человеко-ориентированный подход не ставит во главу угла формальный результат, оценки.
Он ставит во главу угла развитие ребёнка — формирование у него разносторонней картины мира. Но именно такое развитие, учебная самостоятельность, умение учиться и дают в итоге тот самый эффект, которого так ждут в традиционных школах.
О роли учителя в человекоцентричной школе
Я убеждён, что человеко-ориентированная школа — та, где дети учатся, а не та, где их учат.
То есть процесс обучения, интерес к знаниям исходят от самих детей, и важно их постоянно поддерживать. В этом случае роль учителя меняется.
Человекоориентированный педагог — тот, кто сопровождает развитие.
Он не наставник, потому что это слово предполагает наставление, то есть всё-таки некоторое отношение свысока. Наставник — это, скажем так, более мягкий вариант традиционного обучения, но не человекоцентричного.
Роджерс в своё время называл роль учителя в человеко-ориентированном обучении фасилитатором. И я тоже склонен использовать этот термин, хотя у него сейчас есть несколько разных значений.
Одна из компетенций учителя-фасилитатора — способность быть консультантом.
Я даже когда-то написал эссе «Учитель в роли консультанта» по этому поводу, и оно позже легло в основу моей диссертации. Я тогда пытался разобраться, какие дополнительные компетенции нужны учителям. И понял, что они соответствуют базовым квалификациям специалиста по психологическому консультированию. Не классического психолога, а именно консультанта.
Об учебной программе в человекоцентричной школе
В настоящей человеко-ориентированной школе программа конструируется вместе с ребёнком.
Но это в теории. Полноценно реализовавшуюся с этой точки зрения человеко-ориентированную школу мы пока не наблюдаем и можем говорить скорее о направлении и расстановке приоритетов.
В человеко-ориентированной школе программа не является первичной, там первична личность ученика.
Вот эта особенность в наших школах, конечно, воспринимается с трудом: у нас так или иначе акцент делается на программе.
Важно понимать, что принципиально отказываться от учебной программы, уничтожать её никто и не собирается.
В этом нет смысла — достаточно сделать акцент на ребёнке. Как это сделать? Надо, чтобы фасилитаторы, учителя, тьюторы помогли ему понять, нужно ли ему то, что он изучает, и помогли выбрать пути изучения.
Форматы, позволяющие конструировать учебную программу с каждым ребёнком персонально, сейчас есть.
Индивидуальные учебные планы, очно-заочное обучение, например. Но реального личностно-ориентированного подхода, как правило, нет. В большинстве случаев, когда речь заходит об индивидуализации, подразумевается, что ребёнок лишь выбирает какие-то профили. Это эрзац.
О процессе учёбы в человекоцентричной школе
Если вам нужно забить гвоздь, вы погружаетесь в предмет «Молоток»?
Изучаете подробно устройство молотка, сдаёте экзамен, чтобы только после этого приступить к забиванию гвоздя? Нет! Вы просто берёте молоток и забиваете гвоздь. Вот в человеко-ориентированной школе дети тоже, условно говоря, сразу имеют дело с забиванием гвоздей. Им важно понимать цели и смыслы — к чему приводит то, что им надо знать, что им это даёт.
Важная часть человеко-ориентированной школы — проектная деятельность.
Если хочешь что-то создать, понадобятся инструменты. Инструменты изучаются с помощью учебных предметов, причём, возможно, сразу нескольких. Чтобы разобраться с каким-то явлением, которое можно описать с разных сторон, нужны и география, и физика, и ещё что-то. Всё постигается в связке.
О целях обучения в человекоцентричной школе
Бесцельного обучения не существует.
Если хочешь чего-то добиться, нужно поставить это себе в качестве цели. Но не я, учитель, ставлю детям цели, я не могу им сказать: «Так, ребята, вот вам цель, делайте отсюда и до обеда». Это будет насилием. У меня дети получают возможности и сами выбирают то, что касается их непосредственно.
Нельзя ставить цель без возможности выбора.
Ребёнок в любом случае выбирает что-то. К примеру, вы предлагаете ему сделать сайт — это как бы цель. Но такая цель сильно зависит от сопутствующих факторов. Например, сайт нужен для того, чтобы презентовать исследовательскую работу, которую ребёнок провёл. Он может отказаться делать сайт, и я не вижу в этом ничего плохого. Не хочешь делать презентацию в виде сайта, окей, давай подумаем, как можно сделать презентацию иначе. А презентация имеет смысл, потому что так ты донесёшь до других результат своей работы.
Я возражаю против постановки ребёнку цели, чтобы он её выполнял как солдат. Если происходит так, то ребёнок не обучается, а работает. Но работать детям, кажется, пока рановато. Да и заплатить мы им толком не можем, разве что отметками, и дети думают, что это и есть подготовка к жизни.
Надо обсуждать с детьми, для чего им нужны те или иные задания.
Когда я придумываю задание, я прописываю и умения, которые мы развиваем, выполняя его. То есть они понимают, для чего им это нужно, что им это даст. А потом могут увидеть, насколько продвинулись в развитии этих умений.
Ещё один очень важный момент: надо предлагать детям добавлять что-то своё, что они хотят сделать.
Всегда можно что-то добавить. А когда ставят кому-то цель, как солдату, никакие корректировки и предложения не принимаются.
О реальных примерах человекоцентричных школ
Школы, которые опираются на человеко-ориентированное образование, были и есть во многих странах.
В России, например, школа М. П. Щетинина и школа самоопределения А. Н. Тубельского всегда декларировали личностно-ориентированный подход. В американских школах, при том что там тоже свои серьёзные проблемы с человеко-ориентированностью, есть сеть школ Sudbury school, которую можно считать человеко-ориентированной, в Англии есть всемирно известная школа Summerhill и так далее.
Большой шаг сделали финские школы. Но они к этому были готовы. И финская школа в принципе стоит особняком, потому что там образование тесно связано с обществом, а то, что предлагается сделать в образовании, проходит настоящую общественную экспертизу — там нет безразличных к этой теме людей.
Наряду с этим финская школа построена на доверии, а доверие — очень важный элемент человеко-ориентированной школы.
Там доверяют учителю практически безусловно, а учителя доверяют детям.
Мой друг ездил по финским школам и потом рассказывал: там учитель говорит детям: «Идите погуляйте, и через 20 минут я вас жду». Мой друг спрашивает этого учителя: «А кто отвечает за детей в эти 20 минут?» А тот его не понимает: «В смысле — кто отвечает?» «Ну, если что-то случится с ребёнком в это время?» — «Если что-то случится, то мы вызовем скорую помощь, позвоним родителям». Мой приятель: «А по башке кому дадут?» — «А зачем кому-то давать по башке?»
То есть какую-то прямую ответственность за детей на учителя там не возлагают, как у нас, а детям доверяют. У нас такого вообще не понимают.
Почему человекоцентричность не вяжется с нашей реальностью
Никакая школа не может существовать вне общества.
А наше общество, к сожалению, не человеко-ориентировано. Оно проникнуто идеями, связанными с властью, силой, дисциплиной, коллективизмом. Системной школе трудно идти против этого. Поэтому человеко-ориентированная школа находится всегда в некой оппозиции к тому, что происходит в обществе. Общество, в свою очередь, справедливо спрашивает: «Ну вот у вас тут всё так правильно, всё про детей, вот вы выяснили, что у них там с личностным потенциалом, вот они так круто развились — а что они будут со всем этим делать в „соседней камере“?»
Почему дистант — тест на человекоцентричность
Цифровизация не противоречит человекоцентричности.
Даже наоборот, она ей помогает, потому что новые инструменты позволяют поддерживать связи между людьми. Например, ребёнок заболел, сидит дома — с цифровыми инструментами у него масса возможностей не выпадать из процесса.
В связи с переходом на дистант возможностей для проявления человеко-ориентированности школы стало больше. Ведь в основе такой школы — человеческие отношения. В условиях дистанта они вышли на первое место.
У ученика есть десяток способов сбежать с дистанционного урока.
Но ученик воспользуется ими, только если у него с учителем не сформировано никаких отношений, кроме формальных.
Вот представьте, что учитель требует только решения заданий — и ничего больше.
Он говорит ученику: «А ну-ка, ответь мне быстро на такой-то вопрос, и я тебе оценку поставлю». Ученик может просто отключиться, и всё. Но там, где в центре межличностные отношения, ученики не будут этого делать. В условиях дистанта педагоги разделились на тех, кто работает на более или менее нормальные отношения с детьми, и тех, кто работает как бы «над детьми» и не формирует с ними человеческих отношений. Вот с уроков вторых дети и уходят.
О переходе традиционных школ к человеко-ориентированности
В обычных общеобразовательных школах человеко-ориентированный подход может вырасти скорее как контркультура, к сожалению.
Когда, например, собираются несколько энтузиастов и внедряют новые подходы, а потом все остальные понимают, при поддержке администраторов, что эти подходы с точки зрения педагогики более эффективны, и постепенно тоже внедряют их у себя.
Я устраивал человеко-ориентированные триместры в школе.
Например, говорил классу: «Ребята, а давайте вы мне сейчас расскажете, как сделать так, чтобы не я в вас учил, а вы сами учились. Накидывайте идей!» И мы вместе писали манифест, думали, что нам надо сделать, на что я иду, на что они идут, какие обязательства я на себя беру, какие — они. И после этого работа шла совершенно по-другому.
Сделать это внутри какой-то предметной области сложно. Надо структурировать её особым образом, потому что дети потребуют разных уровней знаний и умений, чтобы каждый оказался на своём месте. В стандартах, кстати, написано, что так и должно быть, а в учебниках этого часто не найти. У нас учебники со стандартами порой связаны весьма условно.
Переход к человеко-ориентированности возможен, если он станет нужен учителям.
Дети воспримут всё, что угодно. Работа должна вестись с учителями в первую очередь, чтобы именно они захотели такого эффекта, когда дети сами начинают учиться. Без этого ничего не получится.
Зачем это может быть нужно учителям?
Чтобы решить основную проблему школы: дети не учатся. Чтобы сделать обучение более эффективным и достичь более качественных результатов. Чтобы школе и учителю полнее реализовать свою миссию помощи другому человеку в его становлении и развитии. Чтобы перестать выгорать на работе, чтобы чувствовать себя наполненным новыми силами и смыслом. Вот всё это и даёт образование, ориентированное на человека, и таким человеком выступает как ученик, так и учитель, и любой другой участник образовательных отношений.
